Баро очень сложно и странно ассоциировать и сравнить себя со своими сверстниками. Он вырос в семье, в которой были строго установлены определенные рамки для поведения. Ему не позволялось проводить свое свободное время играм в песочнице, когда он был совсем мал, не позволялось встречаться с друзьями в любое время, какое пожелает, когда он стал уже подростком. Его воспитывали так строго ради определенных целей, которых Баро должен был достигнуть по мере взросления. Родители, не колеблясь, продумали всю его оставшуюся жизнь заранее, из-за чего парень частенько таил злость на весь свет где-то глубоко внутри себя. Перед отцом с матерью Сону старался выглядеть как старший брат. Он был невозмутим, спокоен и покладист, если не понадобится, свое мнение высказывал в наиболее вежливой манере, а иногда и вообще приходилось лишь молча кивать головой и повиноваться любому слову в его адрес.
Но это не значит, что Баро таким является на самом деле. Воспитание, конечно, делает свое дело, но в некоторых вещах парень позволяет себе вольность. Например, в общении с другими людьми. Их нечасто отпугивает внешний вид Сону. Хотя сам Сону искренне этого не понимает. Возможно, он держится слишком уверенно с приподнятой головой, как бы показывая всем, что он ни в коем случае не станет играть по чьим-либо правилам, он сам себе хозяин. Однако стоит с ним заговорить, как этот образ сразу же пропадает. На деле Баро достаточно озорной малый, несущий порой несусветный бред. С ним есть о чем поговорить, ведь парень умен и начитан. Частенько любит блеснуть умом, а после похвастаться этим, будто Америку открыл. Баро всегда ровнялся на Рави. Старший брат был для него опорой и примером по жизни. По крайней мере так было до поступления в академию Догсули. Все свое детство парень не отлипал от старшего, который был для него лучшим другом. Также он стал первым человеком, который узнал о нетрадиционной ориентации Баро. Что же касалось любовных связей, то здесь младшему откровенно не повезло. В жизни двух братьев был еще один человек, который стал частью их дружбы – Ча Хакён. Удивительно, но эта дружба длилась довольно долгое время, так что Сону начал проявлять симпатию к своему другу, о чем не постеснялся рассказать старшему брату. Через какое-то время дружба семьями исчерпала себя, и частый гость в доме Ким уже практически перестал здесь появляться. Баро метался из угла в угол, пытаясь разузнать у Эна хоть что-либо об этой ситуации, но парень молчал, а после и вовсе исчез из его жизни. В отличие от Рави, Сону знает, что такое чувство влюблённости, по крайней мере, ему так кажется. Да и против любви парень ничего не имел, когда-то его даже привлекала перспектива найти свою вторую половинку и быть счастливым. Но суровая реальность решила обрубить какие-либо связи с людьми. Заводить друзей было нелегко, учитывая, что родители контролировали каждый шаг обоих своих сыновей. Но школу никто не отменял. Баро любил свою школу, потому что это было единственное место, где он мог побыть самим собой хоть какое-то время. Где он мог заговорить с кем-то, посмеяться вдоволь и просто насладиться этой школьной жизнью. Это то место, где у парня была гора знакомых, с которыми он охотно контактировал, но настоящих друзей все-таки завести не удалось. Здесь играло свою роль то, что все свое детство и юность Баро приходилось проводить на деловых встречах и различных торжественных мероприятиях, по которым их с братом водил отец. Парень насмотрелся на людей, которые ради денег готовы горы свернуть и предать кого угодно, лишь бы заключить выгодную сделку. Он искренне не понимал, зачем люди так поступают, но спрашивать об этом было глупо и совсем не к месту. Все это каким-то образом повлияло на Ча, который держался от людей на расстоянии, скрывая свои истинные порывы и желания.
Как бы Сону не хотел походить на Воншика, внутри у того всегда горел огонь, который порой было очень трудно сдерживать. Но страх перед отчетами и выговорами от отца делал свое дело. Парень научился в определенный момент не проявлять какие-либо эмоции, а внимательно слушать, что ему говорят и усваивать этот материал. Он также научился смиряться с таким положением вещей, ведь семью не выбирают, верно? Выходя из-под надзора родителей, Баро часто демонстрировал свой огонь, хоть и не в полную силу. Его нельзя назвать неконфликтным человеком, коим являлся в их семье Рави. Парня очень легко задеть за живое, от чего тот начинает злиться. Эта злость потихоньку накапливается внутри, но Баро не позволяет ей вырваться наружу. В каждой конфликтной ситуации (если такие случались) он сохраняет железное спокойствие и хладнокровие. Ему по барабану, что кого-то что-то не устраивает. Ему глубоко плевать на то, что он кому-то чем-то не угодил. Ему проще дать кому-нибудь в нос, чем заваливать и загружать информацией чужой мозг. Но такие случаи бывают крайне редко, Ча старается все-таки сдерживать своего внутреннего демона и не дать ему перебить людей, которые его окружают. На самом деле Баро тот еще гордец, который не поскупиться отомстить кому-либо за затронутую гордость его самого или же брата, пусть он часто и отходит от этой мести, находя себе более интересное занятие. Склад его ума позволяет продумать наказание для смельчаков так, чтобы о его участии в каких-либо конфузах даже и не думали. Он готов вынашивать планы мести долгие месяцы, после нанося удар тогда, когда цель этого совсем не ждет. Это та самая отличительная черта, которая в будущем частенько портила жизнь Сону. Старшему брату это не нравилось, но родителям рассказывать он не собирался. Рави всегда находил какие-то особенные точки, на которые он мог надавить, и Баро снова становился спокойным и рассудительным, а главное - готовым отойти от своего плана.
Во всем остальном Сону старается не проявлять особенный энтузиазм. Его не особо привлекали какие-либо акции, которые нередко проводились в школе. Парню больше подходила, да и подходит роль наблюдающего. Ему нравится смотреть и анализировать, и только потом вступать в непосредственный контакт с кем-либо. Вообще Баро частенько пребывает где-то в своих размышлениях, заняв свою наблюдательную позицию у какой-нибудь стенки. Он любит разбирать по кусочкам какую-либо ситуацию, ему нравится продвигать этот мыслительный процесс, после находя что-то новое, что способно дать ему новую пищу для размышлений.

• любит плавание, да и сам неплох в этом деле. Какое-то время очень рвался в этот вид спорта, но из-за строгости родителей так и не смог нормально побывать в секции;
• владеет английским и китайским языками;
• сочиняет про себя неплохие тексты, которые любит прогонять в своей голове изо дня в день. Опять же, если бы семья, мог бы подумывать о карьере рэпера.

Минсок прибыл в Китай относительно недавно. Если быть точнее, то 8 месяцев назад. Тогда еще было лето, сопровождаемое жарким июльским солнцем. В один из таких дней собирались хоронить его отца. Сейчас Мин вспоминает это уже без грусти, а, скорее, с пониманием. Они были очень близки с отцом с самого детства, поскольку его мать исчезла куда-то, когда парню исполнилось 3 года. Он и не помнил-то ее толком, а потому и не горевал. Бывали, конечно, вопросы, мол, куда исчезла мама, почему они с отцом всегда одни, но отец предпочитал не вдаваться в подробности. Он всегда отвечал что-то типа: «Твоя мама сейчас где-то в другом месте», но заканчивал фразу всегда одинаково: «Не хочешь посмотреть телевизор?», тогда он еще считал, что телевизор помогал отвлечься от мысли об исчезновении собственной матери. Со временем эта тема закрылась сама собой. Минсок рос, а вместе с этим его голову начали заполнять совсем другие мысли. Отец занимал должность главы одной из ведущих компаний в Корее по производству бытовой техники. Это был огромнейший бизнес, каждая акула хотела заполучить голову господина Кима, но летом что-то его все-таки достало. Отец скончался от сердечного приступа. И было ли тому виной необычайно жаркое для Пекина солнце или отчеты о конкурирующих компаниях – неизвестно. Это случилось в Пекине, пока Минсок возглавлял компанию здесь, в Сеуле. Отец находился в том городе благодаря каким-то переговорам с только открывшимся китайским филиалом его компании, ему также хотелось проведать семью заодно. Господин Ким был семейным человеком. Он всегда ставил семью превыше всего, поэтому отправился он в Пекин с особой радостью. Минсоку было несколько тоскливо оставаться одному в Сеуле, но ради отца он был готов пойти на многое.
Отца решено было хоронить в Китае, а именно в Пекине. На кладбище, где были похоронены его дед с бабкой. Это решение было принято еще задолго до конца его пути. Это оговаривалось в его завещании, как и то, что пост главы компании теперь принадлежал Минсоку, а также все накопленные деньги, коих на банковском счету числилось немало. Парень тяжело переживал смерть самого близкого человека в его жизни. Характером-то он был силен, но даже его выдержки не хватило, чтобы сдержать слезы на похоронах. Он изо всех сил старался сдерживаться, он мог бы поклясться, что не собирался рыдать в этот день – ему не хотелось, чтобы отец это видел с того света. Мин всегда хотел казаться мужчиной, невероятно сильным духом. Но именно в тот день он переоценил свои способности. Добрые дядюшка с тетушкой приютили Сока на время, пока тот искал себе новую квартиру. Вместе с ними жил их сын – Лухань. Минсок встречался с ним лишь однажды в детстве, но то воспоминание стало практически неуловимым, зыбким… Теперь их новое знакомство происходило в обстановке скорби и печали. Но Сюмин старался не поддаваться этому нагнетенному настроению, он часто пытался настроить себя на что-то более позитивное, насколько это вообще было возможно. Таким был характер Мина. В тот день единственным позитивным моментом было знакомство с Луханем. Если бы тот потом не признался, что ему 23 года и если бы не то зыбкое воспоминание, Сю подумал бы, что этому пареньку не меньше 18 лет. Его лицо было кукольным, детским и невероятно красивым. Его большие «оленьи» глаза были наполнены печалью по дяде, так что Минсоку хотелось подойти к нему и успокоить. Вообще обычно скупой на эмоции и чувства Минсок начал потихоньку открывать что-то глубоко внутри себя, когда находился рядом с Лу. У младшего брата в запасе было много интересных историй из университета, который он оканчивал в этом году, он рассказывал о своем пристрастии к футболу, подработке у тренера футбольной команды. Его ждало блестящее будущее, по крайней мере, так про себя думал Сю.
Прошло какое-то время. Братья некогда незнакомые подружились. Минсок хоть и был старше Луханя, пусть и не намного, но ему нравилось опекать того, хоть эта забота часто была излишней. Он нашел человека, с которым ему было хорошо и интересно. Человека, с которым ему нравилось болтать ночами после тяжелого рабочего дня, а потом, обнаружив, что часов на сон не хватало, без капли сожаления отправляться на теперь заваленное работой рабочее место. Так пролетела пара месяцев, пока Минсок не сообщил родным, что нашел себе прекрасную квартиру недалеко от центра Пекина. Лухань же выразил желание переехать к нему, с которым бороться было практически невозможно. Младший умел стоять на своем, что скорее даже забавляло Сока, чем злило, поэтому отказать он не смог.
И вот, уже прошло полгода. Сюмин все также работает в отцовской компании, продолжая разгребать завалы оставленных им бумаг, касающихся нового филиала в Китае. Парень откровенно изматывал себя, теперь пропадая в своем кабинете чуть ли не сутками. Он возвращался домой, спал пару часов, а то и час, потреблял приготовленный Луханем завтрак и снова отправлялся на сутки в эти страшные завалы. В какой-то момент Минсоку даже хотелось послать это все, продать к чертям эту компанию и пойти работать в какую-нибудь закусочную, но от этих мыслей его отвадил младший. За эти полгода, что два брата живут вместе, Сю достаточно сильно привязался к Луханю. Он привык, что его просторная дорого обставленная квартира не пустует по ночам, что дома часто тусуется младший, который всегда будет наполнять их дом уютом. В голове старшего ни разу не появлялась мысль о том, что когда-то Лу придется искать свою квартиру и жить отдельно с какой-нибудь шикарной девушкой, которая будет любить его до конца его дней, да и своих заодно. Почему-то ему всегда казалось, что они будут жить вместе, что так будет всегда, ибо это уже устоялось в его жизни. Можно было бы даже сказать, что Минсока действительно устраивало такое положение вещей, только вот не считать бы работы. Это единственная вещь, которая делала парня по-настоящему несчастным, но он должен был беречь наследие отца. Ведь это практически единственное, что у него осталось в память о родителе, не считая тех денег, которые все еще покоятся на банковском счету.
  Минсок осторожно и максимально тихо вставляет ключ в замочную скважину, делает пару незамысловатых движений и открывает входную дверь своей квартиры. Он также максимально тихо закрывает ее за собой, боясь разбудить Луханя, который в такое раннее время все еще, скорее всего, спал. На часах 7 утра, к тому же, выходной день. Так и получилось, что у Сюмина этот день являлся единственным выходным, так что в планах была только одна вещь – сон. Скинув обувь и сняв верхнюю одежду, Мин крадучись прошел на кухню. Лу мог проснуться раньше обычного, с ним такое частенько случалось, а потому старший предположил, что было бы неплохо сделать для него завтрак, а потом уже с чистой совестью провалиться в глубокий сон на полдня. Доставая из холодильника упаковку замороженной овощной смеси, Сок призадумался: не выглядит ли он сейчас как какая-нибудь заботливая женушка. С одной стороны это было абсурдно, ведь он всего лишь заботится о своем двоюродном младшем брате, ведь это был его долг, в конце концов. С другой стороны он часто наблюдал за собой какие-то странные поползновения в сторону Луханя. Когда младший находился с ним в одном помещении, Соку хотелось притронуться к нему: обнять невзначай, потрепать по волосам… Но он держался молодцом, ведь Лухань мог неправильно понять эти жесты, да и если каменный Минсок внезапно начнет проявлять какую-то любвеобильность, это было бы совсем подозрительно. А потому Сюмину приходилось мириться со всем этим, да и до сих пор приходится. Более того – в его голове давно мелькают какие-то противоречивые чувства, связанные с младшим, да и с самим именем «Лухань». Это путает его, не дает трезво и здраво мыслить… Каждый раз, когда Сю пытается размышлять на эту тему, рядом появляется он, виновник торжества, и все эти попытки катятся куда-то в пропасть.
Сю перемешивает овощи на сковородке и добавляет малую дозу перца – для остроты и усмехается своим мыслям. Через пару минут, довольный результатом своей готовки, он тянется к чистой тарелке, чтобы отложить туда порцию на завтрак для Лу. Невзначай бросив взгляд в сторону дверного проема, он замечает что-то и вздрагивает. Уж слишком неожиданно объект его размышлений оказался там, где его совсем не ожидали.
– Ты так рано, но вовремя, я приготовил тебе завтрак, – Минсок слегка улыбается и жестом указывает младшему на стул. Он продолжает возиться с овощной «дозой» и вскипевшим чайником, предназначенным для утреннего кофе. Он не видит, что делает младший, но прекрасно слышит какой-то уж больно озадаченный вздох. «Не к добру», – проносится в его голове и он оборачивается, с неким торжеством ставя тарелку перед сонным братом. – Ты бы умылся хоть сначала, а то так сразу за еду, – Мин потирает глаза и зевает, все-таки он отпахал больше 24-ех часов, что значительно сказывалось на его физическом состоянии… Это еще и способствовало той самой ненужной «заботе» о младшем, который вполне способен сам проследить за своими действиями.
– Хён, нам нужно поговорить, – Минсок замирает на этих словах. «Таак, совсем не к добру», – заключает он про себя и устраивается на стуле напротив Луханя, вопросительно уставившись. Появилось какое-то нехорошее предчувствие, которое обычно возникает в каких-нибудь критических или просто хреновых ситуациях. Сюмина это не очень обрадовало, к тому же сейчас было совсем не то время, чтобы участвовать в каких-то серьезных разговорах. Но это был Лухань, а значит, он обязан был выслушать его.

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.