Быть ребенком богатых состоятельных людей не так просто, как думают многие. Чунэ рос в семье, где было не позволительным проявления слабостей, слез, обид и прочего. Отец с самого детства ясно показывал своему сыну, что тот должен вырасти мужчиной сильным, самодостаточным и достойным наследником [в каждый подобный момент старшая сестра Чунэ – Софи – недовольно фыркала себе под нос]. Маленького Ку никто не жалел, если тот падал и разбивал себе колени в кровь. Никто не дарил ему успокоительного поцелуя в лоб, когда тот начинал заливаться слезами, потому что ему было больно. Любви от собственной семьи мальчик практически не получал, а потому пытался найти ее у кого угодно. Поскольку отец семейства Ку занимал довольно важный пост мэра города, его редко можно было встретить дома. Мать, погруженная в светскую жизнь, давно присвоила себе статус «львицы» и предпочитала пропадать на всевозможных бранчах и чайных вечеринках вместе со своими подругами, иногда разбавляя их мероприятиями, где она появлялась в качестве опоры и поддержки для своего мужа. Чунэ же оставался дома один под чутким надзором своей няни, которую наняли, кажется, в тот момент, когда он только родился. Это была женщина престарелых лет, которая следила за чужим ребенком так, словно это был ее собственный. Именно она прививала Чунэ те качества, о которых семейство Ку, порой, забывало. Она учила мальчика состраданию, учила деликатности и всепрощению. Она говорила, что любить нужно всех и каждого, вне зависимости от того, в каких социальных слоях состоят те или иные люди, как они выглядят, чем живут и что они знают. Маленький Чунэ впитывал всю эту информацию, как губка, искренне веря в слова женщины.
Вопреки тем историям, которые обычно показывают в фильмах про богатых, Чунэ не ненавидел своих родных. Он любил и мать, которая предпочитала его воспитанию более «важные» дела, отца, который предпочитал вниманию для сына собственную карьеру… он даже пытался любить старшую сестру, которая не особо радовалась его обществу, поскольку была старше него на добрых семь лет, а возиться с младшим членом семьи у нее попросту не было интереса. Семью все-таки не выбирают – это Ку решил еще в самом начале своего пути. Сложно было привыкать, правда, к всевозможным мероприятиям, где наличие семьи мэра города было обязательным. Чем бы ни занимался Чунэ, в любой момент в его комнату могла влететь мать и приказать тому начинать приводить себя в порядок, после чего к нему тут же вламывались какие-то люди – стилисты, визажисты и прочие. Ведь наследник мэра обязан выглядеть идеально – там же будут фотографы [обычно так кричала мать практически на весь дом, когда Чунэ пытался сбежать от всех этих незнакомых ему людей]. За несколько лет Чунэ привык уже к подобному, так что в будущем он уже избавился от привычки оттягивать этот злосчастный момент встречи с неприятно пахнущей косметикой, пушистыми кистями и неприятными коже тканями новой дорогой одежды.
Свои спокойные дни, не отягощенные ничем, Ку предпочитал проводить наедине с собой. Он никогда не был зажатым и стеснительным, скорее наоборот – порой, излишне активным и коммуникабельным. Но это имело свой обратный эффект. Чунэ всегда быстро загорался, но также быстро затухал. После активного вечера, где в его жизни присутствовали всевозможные взрослые/дети с одинаковыми вопросами о жизни, ему просто необходим отдых наедине с самим собой. И обычно под рукой оказывалась та или иная книжка обязательно зарубежного писателя, которая помогала скоротать эти редкие часы в одиночестве. Няня прививала ему любовь к сказкам и различным фантастическим историям, тем самым научив маленького Ку мечтать. И Чунэ действительно научился. Запираясь в своей довольно просторной комнате, он устраивался на подоконнике, закутывался в одеяло и читал первую попавшуюся под руку книжку, порой, представляя себя на месте главного героя и мечтая о том, чтобы в его жизни тоже произошли изменения по мановению волшебной палочки. Этими минутами он дорожил, как ничем в своей жизни, поскольку такие моменты выпадали очень редко – в основном вечером, но и сил на данное «лакомство» не всегда находилось, так что парень мог просто провалиться в мягкие подушки и забыться крепким сном.
Сверстники в школе не особо донимали его, скорее наоборот – проявляли к нему слишком активный интерес. Чунэ, будучи сыном известной фигуры, уже порядком приелось внимание к его персоне, поэтому большую часть времени в школе он предпочитал сбегать в какое-нибудь уединенное место, да включать в наушниках что-нибудь громкое. К слову, учился Июнь хорошо [именно в школе ему дали это имя одноклассники, поскольку в июне, когда у него день рождения, родители устраивали званый обед, куда приглашались не только сверстники, но и их влиятельные родители], лишних проблем учителям не доставлял – не хотелось нервировать родителей походами к директору – всегда старался быть прилежным учеником. В любых школах рано или поздно находится жертва класса, которую все начинают дружно ненавидеть и задевать всевозможными способами. В классе Чунэ был один такой паренек, которому доставалось чуть ли не каждый день. Поначалу Июнь не хотелось вмешиваться, себе он объяснял это тем, что так он привлечет к себе еще больше ненужного внимания – лишь эгоистично вставлял наушники в уши и утыкался взглядом в собственную тетрадь, вырисовывая те или иные фигуры. Но уже спустя неделю он не выдержал постоянных нападок в сторону того парнишки и все-таки вступился за него – желание помочь оказалось сильнее. Не то чтобы у Чунэ был какой-либо авторитет в классе при его в меру общительности, но этого одного раза было достаточно, чтобы от мальчика отстали. Может быть, дело было в пламенной речи, которую Июнь сочинял на ходу для того, чтобы одноклассники остановились, а может быть, свою роль сыграл статус его отца, ведь никому не хотелось иметь проблем с сыном самого мэра. Да это все было неважно, в общем-то, ведь проблема оказалась решенной, а у Чунэ появился первый лучший друг в свои полные одиннадцать лет.
Взрослеть в социуме, где каждый повернут на своем положении и количестве денег на своем счету в банке, довольно тяжело. Чунэ находит все меньше отдачи от собственных родителей, которые считают, что в двенадцать лет их ребенок уже достаточно взрослый для подобных вещей. С днем рождения его поздравляет весь персонал, который работал у них дома ежедневно – в основном это были служанки, повар и «дворецкий» во главе с его няней. Отец в этот момент находится где-то в центре города на какой-то выставке, мать была занята планированием очередной акции, а старшей сестре просто пофигу. Июнь понимает, что его семья состоит из излишне занятых людей, а потому все равно не злится на них. Ему достаточно и тех людей, что оказались здесь ради него. Торт, преподнесенный с красивыми свечами в виде цифр 1 и 2, оказывается очень вкусным, а истории, которые тут же начинает рассказывать повар – завораживают, заставляя забыть практически обо всем. Чунэ нравится это общество гораздо больше тех скучных богатых друзей родителей, которые постоянно твердят про какой-то экономический курс, стоимость каких-то валют и прочие занудные вещи. Ему гораздо ближе эти самые люди, которые работают на его родителей, потому что именно они дают ему то, чего не могут дать собственные мать с отцом – любовь, похвала и внимание. Июнь начинает ценить их настолько, что получив хорошие оценки, он начинает бежать к кому угодно в своем доме, но не к матери. Проносясь мимо родительницы с дневником, он бросается практически в объятия своей няни, тут же показывая женщине свои успехи, нетерпеливо перелистывая страницы тетради. Мать, видимо, данная картина задевает, так что уже на следующий день Чунэ сообщают, что его няню уволили.
И подобных разочарований в его жизни было несколько. Когда его предавали собственные родители, заставляя чувствовать себя самым несчастным ребенком на земле. Няня призывала его как можно меньше грустить, но порой Чунэ было просто не остановиться. Ему было проще остаться на весь день в постели, глядя в потолок, изредка моргая и размышляя о том, что его жизнь – полное дерьмо. С постепенным взрослением Июнь понимает, что всему, чему учила его няня – нет места в его жизни, в кругах, в которых он вынужден вертеться. Чунэ влекут книги, ему нравятся истории, и любимыми предметами в школе становятся история с литературой, что кажется его отцу полной чушью. За несколько лет до окончания средней школы ему говорят, что он поступит в высшую и будет готовиться к поступлению на экономический факультет в Сеульском национальном университете, дабы быть готовым принять на себя борозды правления тем, что останется ему от отца. Чунэ хочется устроить скандал, завопить, что этого никогда не будет, но решает отмолчаться, оставляя свой внутренний монолог лишь для себя самого. Родителям становится начхать на то, чем он увлекается. Старшая сестра никогда не видела в нем брата, а потому изначально она была для него чужим человеком, хоть и, несмотря на это еще в детстве он пытался ее любить. Сейчас Июню пятнадцать, и ему кажется, что весь мир против него.
Быть доброжелательными с людьми становится все тяжелее, когда в твоей семье творится полный кавардак. Июню шестнадцать, и дом его «чудного» семейства пополняется еще одним его членом. Младший брат матери оказывается довольно приятным дядей, который на фоне всех домочадцев выглядит довольно приземленным. Этим он привлекает Чунэ, что толкает его на контакт. Выкроив несколько свободных минут для своего племянника, мужчина рассказывает свою незамысловатую историю жизни, ведь его семья никогда не была богатой, это его сестра замуж удачно вышла, так что теперь купается в роскоши. Июню впервые кажется, что в его семье еще не все потеряны. Дядя заканчивает свой рассказ, треплет его по голове и встречает ослепительную улыбку на лице парня. Чунэ хочется сбежать из дома также, как сделал это его родственник, наивно полагая, что так его жизнь наконец-то будет его жизнью, а не тем ее подобием, которое диктует ему мать каждое утро. С неким нетерпением он собирается все отложенные на собственные нужды деньги, укладывает в рюкзак только самые нужные вещи. Одевается он неприметно, в темную одежду, в которой, как ему кажется, он сможет легко слиться с толпой. Но, к сожалению, ловят его слишком быстро, стоит ему только засветиться у выхода из квартиры с огромным рюкзаком на плечах. Он получает выговор на повышенных тонах, домашний арест, запрет на общение с дядей, да еще и пощечину в дополнение. Краски сгущаются, не позволяя Чунэ свободно вздохнуть. В какой-то степени он сам винит себя в сложившейся ситуации, но с другой стороны ему невероятно обидно, что у всех родители любящие, чуткие и по-родному теплые, а у него вместо них ледяные глыбы с застывшими фальшивыми улыбками на лицах. Июнь начинает презирать то общество, в котором он живет. Презирать собственных родителей, собственную сестру, которая ищет повода бросить издевку в адрес непутевого младшего брата. Единственным выходом из этой ситуации парню кажется то, что он может выбрать высшую школу как можно дальше от родного дома и всех этих людей. Интернет пестрит различными частными школами, но его взгляд привлекает лишь одна – Догсули. На тему поступления в высшую школу он общается строго с отцом [тем самым он объявил негласный бойкот матери], аргументирует данный разговор тем, что он пересмотрел свое отношение к учебе и к будущему, хотя на деле он нагло лжет в лицо родителю. Мэр города оказывается довольным своим сыном, думает, что тот взялся за голову, а потому с неким облегчением соглашается на план, предложенный наследником. С этого самого момента Июнь начинает молиться, чтобы эта академия оказалась такой, какой была описана на том сайте. Он заводит небольшой календарь, где начинает вычеркивать дни до сдачи экзаменов в выбранное учебное заведение, а также до момента, когда он сможет, наконец, вырваться из этой золотой клетки.

Хорошо разбирается в истории и литературе. Одним из своих полезнейших талантов считает способность к быстрому чтению и усваиванию информации. Хорошо знает английский язык, владеет китайским, а также способен различать отдельные фразы на японском.

Чунэ не приходилось еще задумываться о том, чтобы поменять свой образ жизни. С попыток, на которые пришлось пойти еще во время учебы, прошло слишком много времени, а толку от этого не вышло никакого абсолютно. Разве что некоторые вредные привычки и отличия во внешности остались с парнем как бы в напоминание о том, что нет смысла пытаться – тебя предадут и будут предавать всю твою жизнь. Ведь в итоге так поступила с ним даже родная мать, хотя Чунэ не особо это расстраивает, он сам подорвал их отношения, в итоге с радостью переехав от родительницы. Все это теперь уже не так важно, думает Чунэ, ведь у него есть цветы, есть интернет – о большем он как-то и не просил. У него есть работа, есть еда, так что этого ему вполне хватает, чтобы существовать.

И ему действительно никто не был нужен кроме этих маленьких горшочков, расставленных по всей его небольшой квартирке. Эти растения нуждались в его уходе, так что парень изо дня в день старался дать им этот самый уход, ту самую заботу, которая полагается каждому живому существу на планете. Каждому, кроме Чунэ. Не он так решил, так решила вселенная, когда ясно дала понять, что друзей у него быть не может. Нормальной жизни тоже. И парень примирился с этим больно уж быстро, вылепливая свой образ жизни именно так, как того хочет он. Работа в цветочном магазине несколько разбавляла его излишне молчаливые будни. Туда часто захаживали постоянные клиенты, которых парень видел постоянно, но разговаривал с ними редко, предпочитая просто наблюдать за ними и подмечать какие-то изменения в чужих обликах. Чунэ старался оставаться всегда в тени даже для собственной хозяйки, которая и владела этим магазином. Он старался выполнять ее поручения до того, как она их составит и выскажет вслух – можно даже сказать, что парень именно в этой работе обрел некую педантичность, расставляя растения не по алфавиту и цене, а по размерам и цветам бутонов. Хозяйка несколько раз делала своему помощнику замечания по этому поводу, но в итоге смирилась, а спустя еще какое-то время даже призналась, что подобная обстановка только способствовала продажам, ведь Чунэ старался расположить редкопокупаемые цветы так, чтобы на них хотя бы стали обращать внимание. Забавно… ведь ему хотелось бы, чтобы его самого тоже однажды заметили. И что самое смешное, это действительно происходит.

За те три года работы среди растений, Чунэ все больше удостоверялся в том, что другие люди ему не нужны. Он не особенно нуждался в общении и изречении собственных мыслей вслух, завязывая диалог или предоставляя какую-либо пищу для размышлений. Даже в интернете он старался избегать программ вроде скайпа, потому что ему не хотелось говорить вслух. С каждым годом он становился все более закрытым и замкнутым, так что подобраться к нему было довольно сложно. Единственный человек, с которым он вступал в диалог – хозяйка магазина, в котором он работал. И этого было для юноши достаточно.

Пока однажды в его жизни не появляется Джебом [фамилии он поначалу не знает] – очередной постоянный клиент магазина, который каждую неделю покупает лиловые ирисы для своей матери [эта информация является совершенно ненужной для Чунэ, но отчего-то он всегда помнит этот факт, когда хозяйка в который раз интересуется здоровьем той женщины]. Чунэ часто слышал фразы в его адрес, касающиеся то его любимых орхидей, то еще каких-то рандомных вещей, но парень не считал нужным отвечать на эти вопросы. Смысл? Этот мужчина уйдет сразу же, как только получит нужное, а диалог его только задержит. Ку не хотелось идти навстречу дружелюбно настроенному клиенту, хоть тот и выглядел вполне опрятно, да и его внешность отличалась какой-то своей особенной красотой – эти вещи Чунэ держал в своей голове каждый раз, когда Джебом оказывался в помещении, так что смотреть на него не было нужды. Парень будто бы каждый раз старался угадать про себя, как сегодня выглядит постоянный покупатель, но в один момент он не рассчитывает своей сдержанности и, резко повернувшись в сторону прозвеневшего колокольчика, обычно извещающего о том, что в магазин кто-то вошел, он роняет на пол несколько глиняных горшков с японскими азалиями. Джебом внезапно оказывается слишком близко, и это ломает привычную размеренную жизнь Чунэ.

Решиться на встречу с незнакомым человеком было слишком тяжело. Но Им Джебом не оставил Ку Чунэ выбора, с чем второму пришлось смириться. Это была довольно странная просьба, учитывая, что мужчина мог попросить все что угодно, но встреча с каким-то помощником в цветочной лавке с целью поговорить… это довольно странно. Дабы не чувствовать себя стесненным Чунэ назначает встречу у себя дома, надеясь, что хотя бы в родной обстановке он не будет испытывать такого явного дискомфорта, который точно начал бы испытывать, если бы встреча проходила в каком-нибудь кафе, где много лишних людей. Разговор течет в непринужденном русле, поначалу не особо напрягая Чунэ. На какой-то миг его это настораживает, вызывая воспоминания из детства, когда ему приходилось ходить к мозгоправам – те люди тоже поначалу заводили разговор издалека, интересуясь банальными вещами. Но спустя какое-то время Ку расслабился, вовлекаясь в беседу все с большим интересом, хотя говорить в основном приходилось только ему – Джебом предпочитал увиливать от его собственных вопросов, что было тоже в какой-то степени странно. Джебом был странным, но оттого к нему почему-то больше влекло. С ним хотелось поговорить. И черт знает, что этому желанию было виной – домашняя обстановка или же странная аура его гостя. Когда же прошло несколько десятков минут, вдоволь наговорившись, Джебом назначает следующую встречу, обязуясь рассказать побольше о себе и даже ответить на вопросы самого Чунэ. Парень не знает, почему, но соглашается.

Находясь наедине с Джебомом, у Чунэ часто возникали какие-то странные чувства. Последующие две встречи проходили в какой-то еще более странной атмосфере, потому что внутри у парня будто бы вновь зацвел старый засохший кустарник, не знавший ранее радостей общения. Касалось ли это именно общения с Джебомом или общения в принципе, но Чунэ чувствовал, что рядом с этим мужчиной ему стало находиться… комфортно? Несмотря на то, что внутри все будто бы подрагивало, в горле часто пересыхало, а взгляд постоянно метался по горшкам с цветками, предпочитая смотреть на них, а не на своего нового друга. Друга ли? В последний раз такой друг предал его, сбежав из города с компанией, в которой Чунэ тоже чувствовал себя в коем-то веке уютно. И он до сих пор не получил ни одного объяснения, ни даже намека на то, что произошло. И произошло ли это по его вине – что самое главное. И парню, конечно же, казалось, что он сделал что-то не так, а потому даже сейчас ему кажется, что эти встречи с Джебомом он рано или поздно испортит, разорвет в клочья и оттолкнет от себя человека, который решил им заинтересоваться.

Чунэ помнит, что встреча назначена на сегодня, но он не получает привычной смски о том, что Джейби придет. Парень лишь пожимает плечами и натягивает старенькую растянутую толстовку поверх футболки и выходит на балкон, заботливо прикрывая за собой дверь так, чтобы сигаретный дым не попал в комнату – растениям это не пошло бы на пользу. Он наощупь вытаскивает из кармана пачку с сигаретами, а после прикуривает одну, ероша свободной ладонью волосы. В последние дни его мучают странные чувства, которые ему не под силу назвать как-то определенно. И это мешает ему. Мешает работать, мешает беззаботно проводить вечера в одиночестве. Ему кажется, будто кто-то влез в его внутренности, переворошил там все и ушел, оставив Чунэ разбираться с этим беспорядком в одиночестве. На какой-то момент парень начинает подозревать, что это может быть влюблённость. Ведь этот «беспорядок» дает о себе знать в полной мере, когда рядом оказывается Джебом, но ему хочется думать, что старший не имеет к этому никакого отношения, да и ему самому ни разу не выпадало удачи влюбиться. Так что все, что не дает парню спокойно вздохнуть – элементарное волнение, которое еще не до конца прошло, несмотря на то, что сегодня у них состоится уже четвертая встреча. Чунэ стряхивает пепел куда-то вниз, а затем затягивается, вбирая в себя едкий сигаретный дым – ему бы давно пора избавиться от этой привычки. Хозяйка не особо радуется, когда он покидает свое рабочее место на пару минут, дабы утолить свою «потребность», да и цветам в квартире тоже вредить не хочется. Но Ку считает себя слишком слабовольным, чтобы взять и бросить пачку сигарет в мусорку, ибо знает, что спустя уже час не выдержит и сорвется – пробовал однажды, из этого ничего не вышло. Прохладный апрельский ветер, кажется, с каждой секундой набирает силу, продувая Чунэ и заставляя того ёжиться. Находиться на узком балкончике становится все больше невозможно, так что парень не докуривает – выбрасывает бычок куда-то вниз, а затем возвращается в свою прохладную комнату. Он несколько вяло проходится взглядом по горшкам с цветами, которые до утоления собственного «голода» ему пришлось полить и опрыскать, стирая еле видимый слой пыли с зеленых листьев, после чего ему хочется приготовить что-нибудь на завтрак, но неожиданный звонок в дверь не дает ему даже шага в сторону сделать. На какой-то момент Чунэ теряется, но потом все-таки выходит из оцепенения, отпирая несколько замков на двери и в итоге встречаясь лицом к лицу с Джебомом.

– Здравствуй. Надеюсь, я не помешал. Я не отправил сообщение о своем приходе, как делал обычно, но ты ведь не забыл, что мы условились на сегодня? – парень кивает в ответ Джебому, а затем молча впускает его в узенький коридор. Конечно он не забыл. Сердце почему-то начинает биться слишком быстро, вынуждая Чунэ на какой-то миг отвернуться от своего гостя, мысленно стараясь привести себя в чувства. Счет до десяти не помогает совершенно, но больше медлить он себе не позволяет – помогает Джейби снять пальто, а затем вешает его на старую вешалку, оставшуюся ему от прежних владельцев квартиры, после чего провожает мужчину в свою главную и единственную комнату, которая являлась для него и спальней и гостиной и личным кабинетом. – Я недавно только встал… Не успел еще позавтракать, ты не против, если я… – Джебом тут же отвечает, не дожидаясь, когда Чунэ закончит фразу. Он с благодарностью кивает и проходит в кухню, которая по размерам являлась еще меньше гостиной, наскоро заваривает себе зеленый чай с мятой, а после возвращается обратно в комнату. Сегодняшний разговор начинается также непринужденно, как и всегда. Джейби интересуется положением его дел, спрашивает про цветы, вновь акцентирует внимание на желтых орхидеях, но все, на чем Чунэ может сосредоточить свой взгляд – желтый свитер [будто бы в тон его – Чунэ – любимым цветам], который старший надевал каждый раз, когда приходил на встречи с ним. Сердце вновь начинает постукивать чуть быстрее, чем обычно, а ладони дрожать, рискуя вот-вот опрокинуть чашку с чаем – чтобы этого не произошло, парню приходится обхватить ее обеими ладонями. Он старается отвечать спокойно вопреки своему внутреннем состоянию, надеясь, что Джебом не заметит, что тот сегодня слегка дерганный – более, чем обычно. Но когда бытовая беседа оканчивается, в воздухе повисает опасная тишина. Чунэ напрягается всем телом, не зная, какого вопроса теперь ему стоит ждать от своего друга.

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.